Сериал Баллада о Су Доне (Песнь Содона) — Ballad of Suh Dong (2005). Об одной балладе теннисона Анализ стихотворения «Баллада о Западе и Востоке» Киплинга

Баллада "Атака Легкой Бригады" была написана Алфредом, Лордом Теннисоном, поэтом-лауреатом Англии, в 1854 году, на основе газетного репортажа из Крыма, с фронта так называемой Восточной Войны - в России война эта называлась Крымской.

Произведение это имело огромный успех, который не потускнел с годами.

Мрачный героизм храбрецов, без сомнений и колебаний кинувшихcя в самоубийственную атаку, повинуясь долгу и приказу - пусть даже ошибочному – все это как-то необыкновенно пришлось по душе английской публике.

Стихи не просто стали популярны - как признанную классику, их включали в каждую школьную программу.

Родившийся через 20 лет после их написания отпрыск аристократической семьи Мальборо, Уинстон Черчилль, знал иx наизусть, и сам, в чине гусарского лейтенанта, проделает нечто подобное в Судане, кинувшись - даже и без приказа - в сумасшeдшую кавалерийскую атаку против "дервишей".

В чем, однако, было дело? Почему англичане оказались в Крыму, и что они там делали?

Этого Теннисон нам не обьяcняет. Как истинный поэт, он был выше мелких политических подробностей, и - если судить по тексту - свято верил, что "русские" и "казаки" - это два разных народа.

Вообще же по поводу причин возникновения Крымской Войны и современники, и даже более осведомленные потомки высказывaли самые разнообразные предположения.

Была, напримeр, глубокомысленная идея о том, что дело было в оскорбленном французком императоре Наполеоне III, которого - в поздравительном адресе по случаю вступления его на престол - русский император Николай I назвал не " ... дорогим братом...", как полагалось по принятому этикету между христианскими государями Европы, а " ... добрым другом...".

Еще болеe глубокая мысль заключалась в том, что оскорблен был английский посол, Каннинг, кoторому царь отказал в аккредитации в Петербурге, в итоге он стал послом Англии в Турции, и изо всех сил вредил там русским интересам.

Была даже идея - высказывавшаяся в основном славянофилами - что все дело было в споре о святых местах и защите православия на Востоке.

Однако, признавая, что и французский император был злопамятен, и английский посол был зловреден, и российский государь был благочестив - все это, даже вместе взятое, как-то слабо обьясняет поведение великих держав, приведение ими в движение огромных армий и флотов, и наконец, вооруженное столкновение 1854-ого года - сперва в теперешних Румынии и Болгарии, а потом - в Крыму.

Истинная причина войны заключалась в резком движении России по направлению к Дарданеллам.

После падения Наполеона Российская Империя занимала в Европе чрезвычайно завидное положение.

Не только русская армия была самой большой и сильной в Европе - что по тем временам означало - в мире, но и политическое положение России было беспрецедентно прочным.

Она была в тесном союзе с двумя другими консервативными дворами - Вены и Берлина - и в этом тройном монархическом союзе занимала бесспорное первое место.

Немудрено, что российский государь чувствовал себя хозяином и за пределами своей обширной державы.

Когда при Луи-Филлипе в Париже шла - с большим успехом - пьеса "Казаки" которую российский посол счел оскорбительной для достоинства России и сделал по этому поводу предcтавление правительству - ему было отвечено, что правительство сделать ничего не может, потому что во Франции успех или неуспех театральной постановки всецело определяют зрители.

Тогда - по личному распоряжению Николая Павловича - посол сообщил, что коли так, то его государь пришлет в Париж миллион зрителей в серых шинелях, " ... и они эту пьесу освищут...".

Нечего и говорить, что пьесу сняли с постановки на следующий же день.

Такого рода инциденты оставляли глубокий след, и не только в Париже.

Англия традиционно смотрела с большим подозрением на любую сильнейшую в данный момент державу континента Европы, какой бы эта держава ни была - Испания при Габсбургах, Франция при Людовике XIV или при Наполеоне, Россия при Николае, или - в будущем - Германия при кайзере или при Гитлере.

Чеканная формула Пальмерстона - " ... у Британии нет постоянных друзей, но есть постоянные интересы..." была в ходу задолго до того, как она была сформулирована.

И главный из этих интересов заключался в недопущении такой ситуации, когда одна из стран Европы начинала доминировать над всеми остальными, ибо что помешало бы этой державе в дальнейшем выстроить флот, равный британскому, со всеми вытекающими из этого обстоятельства последствиями?

Поэтому неожиданный интерес русскогo царя к "... защите попранных религиозных свобод православного населения Турции..." вызвал в Англии серьезную дискуссию, и сводилась она к необходимоcти в подготовке к вполне возможной войне.

Уж очень неудобно географически располагались области, которые царь собрался защищать от турецкого произвола.

Речь шла о Болгарии и - возможно - о Сербии. Населены они были славянами, близкими к России и религией, и традицией, и языком, и культурой.

Путь же к этим областям лежал через т.н. Дунайские Княжества, Молдавию и Вaлахию - с румынским населением, греческой аристократией и болгарской церковью.
Русский контроль над этими территориями был бы прочен, не в пример турецкому.

Россия получала не только миллионы новых подданых, но и фактическую монополию на производство и продажу хлеба в Европе. И Дарданеллы были просто рядом, а их захват не только давал России огромное приращение могущества, но и делал все Черное Море просто "русским озером".

Так что, когда российский государь-император двинул свою армию через Днестр и занял Дунайские Княжества - " ... как залог хорошего поведения турок..." - Англия обьявила мобилизацию флота и выступила на защиту "... оригинальной и своеобразной турецкой цивилизации...".

Франция, у которой были свои интересы на Востоке, которая очень желала выйти из дипломатической изоляции, которая давно старалась разбить коалицию держав - победителей Наполеона, и которая искала популярной войны, чтобы укрепить авторитет новой династии Бонапартов, присоединилась к Англии.

Англо-фрaнцузский флот прошел Дарданеллы, высадил войска сперва в Варне, а потом, когда русские отступили в Бессарабию - в Крыму.

Так английская кавалерия оказалась под Балаклавой.

В ее состав входила сводная - по 300 человек, взятых из 5-и легких кавалерийских полков -Легкая Бригада кавалерии, под командованием лорда Кардигана.

Холера в Варне, где бригаду вначале разместили, и падеж лошадей, вызванный трудным морским переходом из Портсмута в Крым, сократили число кавалеристов до неполных 7-и сотен.

Всей же английской кавалерией командовал Джордж Бингхэм, 3-й эрл Лукан, или - в просторечии и в ежедневном общении - лорд Лукан. Он был женат на сестре лорда Кардигана, и оба родственника терпеть друг друга не могли.

Тут надо сделать попутное замечание.

У Англии, самой в ту пору передовой и богатой страны Европы, была плохая армия.

Собственно, это не совсем так. Несколько десятков полков, из которых она состояла, были превосходно вооружены и оснащены.

Дисциплина и организация дела в полках была на замечательной высоте, снабжение было поставлено на недосягаемую для других армий высоту - лошади, например, были такие, что когда в Варне турецкий главнокомандующий Омер-Паша во время смотра опрометчиво решил возглавить учебную конную атаку Легкой Бригады, то его чуть не затоптали - даже конь турецкого паши никак не смог тягаться с массой английской кавалерии.

Проблем же у армии было две, и Крымская Война выявила их с обычной для войны беспощадностью.

Одна заключалась в том, что полки никогда не сводились в соединения, а использовались по однoму, или по два.

Флот - "... старшая служба Британской Империи..." - рассматривал армию просто как еще один вид снарядов, которые флот по мере военной необходимости выпускал по врагу.

Так что английский командующий в Крыму, 65-летний лорд Раглан, помимо участия в далекой молодости в сражении при Ватерлоо, где он потерял руку и приобрел привычку называть всякого неприятеля "French" - привычка эта страшно раздражала его французских союзников - военного опыта не имел.

Вторая проблема заключалась в том, что офицерские должности продавались, стоили очень дорого, и в результате по службе, особенно в кавалерии, продвигались не самые опытные офицеры, а самые знатные и богатые.

Должность командира хорошего гусарского полка стоила, например, больше 40 тысяч фунтов стерлингов. Эти деньги, помещенные под 5% ренту, давали бы годовой доход в две тысячи фунтов в год, что - если верить Джейн Остин - давало вполне почетный статус семье джентельмена.

Как ни странно, эта дикая система имела определенный смысл. Командные должности в армии гарантировались аристократии самой процедурой чинопроизводства.

Hичего крупнее полка, как правило, в войнe не использовалось, а от командира полка требовалось в основном не тактическое мастерство, а умение командовать, держать дисциплину, следовать приказам и правилам, и - что было важнее всего - иметь непоколебимое чувство долга.

Все эти качества - по мнению англичан - их аристократия имела в избытке, имела просто от рождения и воспитания, и ни в каких специальных знаниях oна не нуждалась.

К офицерам - особенно в кавалерии - и к их лошадям относились примерно одинаково - от них требовалась чистая порода и доблестный дух, мозги же в список необходимых атрибутов никак не входили.

Правило это пережило Крымскую Войну - не случайно юный Уинстон Черчилль был направлен именно в кавалерийское училище - его отец считал сына идиотом, и сын это мнение подтвердил, сдав легендарно нетрудные экзамены в Сэндхерст только с третьего раза.

Все эти факторы - отсутствие опыта у командования и избыток рвения у подчиненных - сыграли свою роль под Балаклавой.

Английский главнокомандующий, лорд Раглан, увидел отступающую русскую кавалерию, которая - как ему показалось - увозила свои пушки.

Не посоветовавшись с сопровождающими его французскими офицерами, он продиктовал приказ, в котором выражал - по вежливой формуле, приличествующей воспитанному человеку, если он отдает приказание человеку, социально ему равному - " ... пожелание...", чтобы кавалерия воспрепятствовала увозу русских пушек. И добавил " ... немедленно...".

Лорд Лукан, получив приказ, не стал его оспаривать.

Он передал его по команде своему родственнику и подчиненному, лорду Кардигану. Тот возразил, что приказ означает самоубийство - надо было двинуться в долину под перекрестный огонь русских пушек - слева, справа и в лоб.

Оба лорда, хотя и не слишком опытные в войне офицеры, знали, что такое фланговый огонь артиллерии по плотной массе конницы.

Во всех наставлениях по руководству войсками было сказано, что флангового огня следует всеми мерами избегать - ядро, выпущенное в лоб построенному в две шеренги строю, убивало одного-двух солдат. Такое же ядро, выпущенное во фланг, убивало 7 или 8.

Последствия стрельбы с трех направлений сразу даже и нe рассматривалась - понятно было и без слов, что это просто сумасшедствие.

Лорд Раглан, отдавая приказ, сделал очевидную и большую ошибку.

Лорд Лукан - которого за медлительность уже успели наградить обидной кличкой лорд "Look-On" - не захотел усомниться в разумности приказа, a просто повторил своему нелюбимому родственнику, лорду Кардигану, что “… таково пожелание главнокомандующего …”.

Что оставалось делать военному, имеющему на руках письменный приказ с пометкой "Немедленно" ?

Командир бригады выехал перед строем, скомандовал атаку (по уставу она шла в 4-е этапа - "Шагом", "Рысью", "Галопом", и "В атаку") - и полетел впереди своих солдат с криком "Вперед, последний из Кардиганов!".

В русской исторической литературе описан полный разгром английской Легкой Бригады. Детали не уточняются - так, какая-то свалка, почему-то возле пушек, приданных донской казачьей конной части. Академик Е.В.Тарле описывает тяжелое впечатление, произведенное всем этим происшествием в Англии (совершенно справедливо), но в детали не вдается и потери англичан не указывает.

Вместо этого он обильно цитирует наградные реляции, написанные примерно так:

" ... рядовой Дементий Комиссаров, повернувшись на брюхе, выстрелил в английского конника и сказал: "… Славно ты напирал, да вот тебе и конец пришел...".

“… Когда не стало молодцу силы более терпеть боль, и стала кровь его заливать верный его прицел, рядовой Фрол Печенкин обратился к своему офицеру со следующими словами - "А не угодно ли пострелять из моего штуцера - право, знатно попадает, а я мигом на перевязку и обратно...".

Стиль этот сильно напоминает истории вольноопределяющегося Марека из бессмертного романа о бравом солдате Швейке.

Не будем, однако, смеяться ни над рядовыми, чьи подвиги таким вот образом описывали штабные писари, ни над ученейшим и умнейшим Е.В.Тарле.

Это Ключевский мог непринужденно пошутить, рассказывая своим студентам о славной русской морской победе при Чесме: "... турецкий флот оказался еще хуже русского..." - oн жил в другую эпоху.

А вот Евгений Викторович должен был держаться в предписанных рамках чрезвычайно казенного патриотизма.

На самом же деле английская кавалерия добралась до русских пушек, стоящих перед ней и даже сбила с позиции казаков и пехоту, которые эти пушки защищали.

Атака длилась 7 минут, и за это время русская артиллерия выпустила (или должна была выпустить) примерно 200 зарядов - в лоб и в оба фланга наступающим. Этого с головой должно было хватить на то, чтобы перебить их всех - чего, однако, не случилось.

Либо пушкари стреляли из рук вон плохо, либо растерялись их командиры - но масса атакующей английской конницы добралась до оборонявшихся казаков и русской регулярной конницы. Началась отчаянная рукопашная свалка, которая окончилась взаимным отступлением.

От второго расстрела - при отходе назад - англичан спасла своевременнaя атака французcкой пехоты. Ее командир, генерал Боскэ, в военном деле понимал побольше английского главнокомандующего, и oн успел выручить своих союзников, напав на русские пушки.

Англичане потеряли 40% от общего состава - 247 человек (из 637) убитыми, ранеными и пленными (которых было примерно 3 десятка).

Лорд Кардиган - к собственному огромному удивлению - остался жив. Он отошел в тыл вместе с остатками своей бригады, но поселился не в лагере, а на борту собственной яхты.

По утрам он пил чай на палубе, облаченный в некий вязаный жакет, который впоследствии обессмертит его имя - жакет назовут "кардиганом"

В сущности, это была мелкая стычка - для сравнения можно упомянуть, что в сражение у Аккермана, например, было введено до 60 тысяч войск только с русской стороны.

Но в Англии на это посмотрели совершенно иначе.

Газета-громовержец - "The Times" - разразилась гневной статьей, в которой клеймила некомпетентность командования. Служебное расследование вовлекло в свои исследования самого лорда Раглана, который сделал было попытку свалить ответственность на лорда Лукана.

Тот предьявил письменный приказ, подписанный самим главнокомандующим.

В конце концов было обьявлено, что лорд Раглан на словах передал добавление к приказу - " … If possible …", a лорд Лукан поклялся честью, что этих слов капитан Нолан, посланный с приказом, ему не передавал.

Обьяснение было тем удобнее, что капитан Нолан участвовал в роковой атаке и был убит, поэтому дальше спрашивать было не с кого. тем расследование и закончилось.

Война шла своим чередом.

После долгой осады пал Севастополь. Австрия присоединилась к англо-французам. Царь Николай I умер. Его наследник, Александр II, решил закончить дело миром - согласился на переговоры, которые с большой удачей провел князь Горчаков (oн когда-то окончил лицей вместе с Пушкиным).

В результате России удалось выбраться из беды сравнительно без больших потерь и унижений.

Баллада Теннисона стала частью национального культурного наследия англичан.

Куда менее талантливое поизведение, ругавшее на чем свет стоит командира английской балтийской эскадры, которая блокировала Санкт-Петербург, адмирала Непира:
“... А тебя, вампир, адмирал Непир, ждет у нас не пир..." - было благополучно забыто.

Скромный артилерийский поручик русской армии, дворянским рангом равный лорду Кардигану - хотя и не такой богатый, чтобы завести себе яхту - уехал из Севастополя с замыслом - написать об осаде цикл рассказов.

Скромен поручик был только чином - он уже записал в дневнике: "Пора привыкать к мысли, что я умнее других".

Как это ни странно - он был совершенно прав.

Примечание:
Bвиду упавшего уровня гуманитарного образования в Российской Федерации будет нелишним добавить, что поручика, написавшего "Севастопольские Рассказы", звали Л.Н.Толстой:)

Рецензии

Ежедневная аудитория портала Проза.ру - порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Перевод Е. Полонской

Камал бежал с двадцатью людьми на границу мятежных племен,
И кобылу полковника, гордость его, угнал у полковника он.
Из самой конюшни ее он угнал на исходе ночных часов,
Шипы на подковах у ней повернул, вскочил и был таков.
Но вышел и молвил полковничий сын, что разведчиков водит отряд:
«Неужели никто из моих молодцов не укажет, где конокрад?»
И Мохаммед Хан, рисальдара сын, вышел вперед и сказал:
«Кто знает ночного тумана путь, знает его привал.
Проскачет он в сумерки Абазай, в Бонаире он встретит рассвет
И должен проехать близ форта Букло, другого пути ему нет.
И если помчишься ты в форт Букло летящей птицы быстрей,
То с помощью божьей нагонишь его до входа в ущелье Джагей.
Но если он минул ущелье Джагей, скорей поверни назад:
Опасна там каждая пядь земли, там Камала люди кишат.
Там справа скала и слева скала, терновник и груды песка…
Услышишь, как щелкнет затвор ружья, но нигде не увидишь стрелка»,
И взял полковничий сын коня, вороного коня своего:
Словно колокол рот, ад в груди его бьет, крепче виселиц шея его.
Полковничий сын примчался в форт, там зовут его на обед,
Но кто вора с границы задумал догнать, тому отдыхать не след.
Скорей на коня и от форта прочь, летящей птицы быстрей,
Пока не завидел кобылы отца у входа в ущелье Джагей,
Пока не завидел кобылы отца, и Камал на ней скакал…
И чуть различил ее глаз белок, он взвел курок и нажал.
Он выстрелил раз, и выстрелил два, и свистнула пуля в кусты…
«По-солдатски стреляешь, — Камал сказал, — покажи, как ездишь ты».
Из конца в конец по ущелью Джагей стая демонов пыли взвилась,
Вороной летел как юный олень, но кобыла как серна неслась.
Вороной закусил зубами мундштук, вороной дышал тяжелей,
Но кобыла играла легкой уздой, как красотка перчаткой своей.
Вот справа скала и слева скала, терновник и груды песка…
И трижды щелкнул затвор ружья, но нигде он не видел стрелка.
Юный месяц они прогнали с небес, зорю выстукал стук копыт,
Вороной несется как раненый бык, а кобыла как лань летит.
Вороной споткнулся о груду камней и скатился в горный поток,
А Камал кобылу сдержал свою и наезднику встать помог.
И он вышиб из рук у него пистолет: здесь не место было борьбе.
«Слишком долго,-он крикнул,-ты ехал за мной, слишком милостив был я к тебе.
Здесь на двадцать миль не сыскать скалы, ты здесь пня бы найти не сумел,
Где, припав на колено, тебя бы не ждал стрелок с ружьем на прицел.
Если б руку с поводьями поднял я, если б я опустил ее вдруг,
Быстроногих шакалов сегодня в ночь пировал бы веселый круг.
Если б голову я захотел поднять и ее наклонил чуть-чуть,
Этот коршун несытый наелся бы так, что не мог бы крылом взмахнуть».
Легко ответил полковничий сын: «Добро кормить зверей,
Но ты рассчитай, что стоит обед, прежде чем звать гостей.
И если тысяча сабель придут, чтоб взять мои кости назад.
Пожалуй, цены за шакалий обед не сможет платить конокрад;
Их кони вытопчут хлеб на корню, зерно солдатам пойдет,
Сначала вспыхнет соломенный кров, а после вырежут скот.
Что ж, если тебе нипочем цена, а братьям на жратву спрос —
Шакал и собака отродье одно,- зови же шакалов, пес.
Но если цена для тебя высока — людьми, и зерном, и скотом, —
Верни мне сперва кобылу отца, дорогу мы сыщем потом».
Камал вцепился в него рукой и посмотрел в упор.
«Ни слова о псах, — промолвил он, — здесь волка с волком спор.
Пусть будет тогда мне падаль еда, коль причиню тебе вред,
И самую смерть перешутишь ты, тебе преграды нет».
Легко ответил полковничий сын: «Честь рода я храню.
Отец мой дарит кобылу тебе — ездок под стать коню».
Кобыла уткнулась хозяину в грудь и тихо ласкалась к нему.
«Нас двое могучих,- Камал сказал, — но она верна одному…
Так пусть конокрада уносит дар, поводья мои с бирюзой,
И стремя мое в серебре, и седло, и чапрак узорчатый мой».
Полковничий сын схватил пистолет и Камалу подал вдруг:
«Ты отнял один у врага, — он сказал, — вот этот дает тебе друг».
Камал ответил: «Дар за дар и кровь за кровь возьму,
Отец твой сына за мной послал, я сына отдам ему».
И свистом сыну он подают знак, и вот, как олень со скал,
Сбежал его сын на вереск долин и, стройный, рядом встал.
«Вот твой хозяин, — Камал сказал, — он разведчиков водит отряд,
По правую руку его ты встань и будь ему щит и брат.
Покуда я или смерть твоя не снимем этих уз,
В дому и в бою, как жизнь свою, храни ты с ним союз.
И хлеб королевы ты будешь есть, и помнить, кто ей враг,
И для спокойствия страны ты мой разоришь очаг.
И верным солдатом будешь ты, найдешь дорогу свою,
И, может быть, чин дадут тебе, а мне дадут петлю».
Друг другу в глаза поглядели они, и был им неведом страх,
И братскую клятву они принесли на соли и кислых хлебах,
И братскую клятву они принесли, сделав в дерне широкий надрез,
На клинке, и на черенке ножа, и на имени Бога чудес.
И Камалов мальчик вскочил на коня, взял кобылу полковничий сын,
И двое вернулись в форт Букло, откуда приехал один.
Но чуть подскакали к казармам они, двадцать сабель блеснуло в упор,
И каждый был рад обагрить клинок кровью жителя гор…
«Назад, — закричал полковничий сын, — назад и оружие прочь!
Я прошлою ночью за вором гнался, я друга привел в эту ночь».

О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут,
Пока не предстанет Небо с Землей на Страшный господень суд.
Но нет Востока, и Запада нет, что племя, родина, род,
Если сильный с сильным лицом к лицу у края земли встает?

Анализ стихотворения «Баллада о Западе и Востоке» Киплинга

«Баллада о Западе и Востоке» Редьярда Киплинга – квинтэссенция его политической философии, поиск точек соприкосновения двух столь несхожих миров.

Стихотворение написано в 1889 году. Его автору 24 года, он принял предложение стать журналистом в Индии (собственно, в ней же он провел раннее детство вместе с родителями), много путешествует, публикуется. Индию он любил как вторую родину. Британию же ценил за ее просветительскую, цивилизаторскую миссию. Жанр – баллада колониальных времен со смежной рифмовкой. Перевод 1936 года Е. Полонской. Композиция кольцевая, условно разделяется на 3 части, где первая и последняя – повторяются. Лирический герой – полковничий сын. Еще два действующих лица: М. Хан и Камал, каждому дается слово. Экспозиция – афоризм: Запад есть Запад, Восток есть Восток. Но все различия становятся не важными, когда «сильный с сильным» вступает в диалог. Сюжет приключенческий: индиец Камал, уже считавшийся верным британцам, бежит к мятежным племенам, прихватив любимую кобылу полковника. Этот вызов мгновенно считывается англичанами. В погоню бросается сын полковника. Дорогу ему указал М. Хан, сын офицера, состоящего на службе у англичан. Он честно называет предел, за которым опасность: ущелье Джагей. За ним – люди Камала с ружьями. «Полковничий сын» без обеда мчится следом. Стреляет, примерившись по глазу отцовской кобылы, но промахивается. Хладнокровный Камал оценил стрельбу: по-солдатски стреляешь. Покажи, как ездишь. Начинается головокружительная гонка, англичанин падает с лошади уже в самом ущелье. Конокрад и враг подает ему руку. Обмен репликами, после которого Камал понимает, что британец не уступает ему в мужестве, он даже сильнее духом, ведь он прав. Англичанин дарит ему кобылу отца, тот возвращает ему пистолет. Они приносят «братскую клятву» на хлебе (такие клятвы известны у многих народов). Камал отдал британцу в услужение сына. «Чин дадут тебе, а мне петлю». Он завещает сыну быть верным солдатом и, если надо, убивать мятежников. Уже близ форта — стычка, остановленная словами: я друга привел в эту ночь. Захватывающая фабула, яркие диалоги, мужественность стиля и темы, и герои – почти архетипы отца, воина, победителя, миссионера, вот достоинства баллады. Приемный сын (индиец) появляется у Запада, и принимают его с уважением. Солдат здесь – символ порядка, бежавший конокрад – символ хаоса. Р. Киплинг полагал, что владение Индией отодвинет стагнацию в империи. Страшный Господень Суд: после конца мира. Есть много повторов, сравнений, зооморфных метафор: быстрей птицы, как олень, как серна, бык, лань, красотка, круг шакалов пировал. Обращение «пес». Выражение: «волка с волком спор».

Взаимообогащение и диалог культур – в центре внимания «Баллады о Западе и Востоке» Р. Киплинга.

Прохожий, здесь присевший отдохнуть,
не вздумай нас насмешками колоть.
К нам, бедным, сострадателен ты будь,
чтоб и к тебе был милостив Господь!
Всех восемь нас висит тут; наша плоть,
которой в мире были мы рабами,
висит насквозь прогнившими клоками,
и наши кости тлеют понемногу;
но вместо издевательств злых над нами,
за нас вы помолитесь, братья, Богу!

Эпитафия в форме баллады, составленная Вийоном на себя и на своих товарищей в ожидании смертной казни через повешение
Перевод с французского Сергея Пинуса

Вы, после нас живущие, о вы,
Чьи нам сердца чужды и далеки,
Имейте состраданье: мы мертвы.
Друзья при жизни, мы висим, близки
Друг другу и теперь. Одежд куски
В прах обратились. Хрипло умирая,
Молили мы открыть нам двери рая.
Плоть перешла уж в пыль дорожных пудр…
За нас молитесь, руки воздевая,
Молитесь Господу, который благ и мудр.

Баллада о повешенных
Перевод с французского Павла Лыжина

О братья смертные, грядущие за нами,
Смягчитесь духом вы и твердыми сердцами
Пред виселицей здесь: был страшен наш конец!
И вам за то воздаст сторицею Творец.
Пять-шесть нас тут висит. И мы питали тело
Когда-то на земле, но вот оно истлело,
Разорвано в клочки, живущему на страх.
Уж наша кость гниет – и распадется в прах.
Не оскорбляйте же нас шуткой неуместной;
Молитесь, чтоб простил нас грешных Царь Небесный.

Эпитафия, написанная Вийоном для него и его товарищей в ожидании виселицы
Перевод с французского Ильи Эренбурга

Ты жив, прохожий. Погляди на нас.
Тебя мы ждем не первую неделю.
Гляди – мы выставлены напоказ.
Нас было пятеро. Мы жить хотели.
И нас повесили. Мы почернели.
Мы жили, как и ты. Нас больше нет.
Не вздумай осуждать – безумны люди.
Мы ничего не возразим в ответ.
Взглянул и помолись, а бог рассудит.

Баллада повешенных
Перевод с французского Феликса Мендельсона

О люди-братья, мы взываем к вам:
Простите нас и дайте нам покой!
За доброту, за жалость к мертвецам
Господь воздаст вам щедрою рукой.
Вот мы висим печальной чередой,
Над нами воронья глумится стая,
Плоть мертвую на части раздирая,
Рвут бороды, пьют гной из наших глаз:
Не смейтесь, на повешенных взирая,
А помолитесь Господу за нас!

Баллада о повешенных
Перевод с французского Ильи Голенищева-Кутузова

О смертные, которым суждено
Жить на земле, нас не судите строго.
Людское сердце сострадать должно
Несчастным, милости взыскуя Бога.
Вы видите – здесь висельников много.
Пять или шесть – не всё ль равно?
Тела распутников распались, их тела
Теперь лишь прах, а кости жаждут тленья.
Не смейтесь, братья, не жалейте зла,
Но Господа молите о прощеньи.

Баллада о повешенных
Перевод с французского Алексея Парина

Потомки наши, братия людская,
Не дай вам Бог нас чужаками счесть:
Господь скорее впустит в кущи рая
Того, в ком жалость к нам, беднягам, есть.
Нас пять повешенных, а может, шесть,
А плоть, немало знавшая услад,
Давно обожрана и стала смрад.
Костями стали – станем прах и гнилость.
Кто усмехнется, будет сам не рад.
Молите Бога, чтоб нам всё простилось.

Перевод с французского Юрия Корнеева

Терпимей будьте, братья люди, к нам,
Что раньше вас прошли земным путем.
Коль явите вы жалость к мертвецам,
В свой срок и вам Господь воздаст добром.
Вот мы висим на рели вшестером,
Плоть отпадает от костей кусками,
Кружится воронье над головами,
И нас по праву судите вы строго,
Но, не смущаясь нашими делами,
О милосердье к нам молите Бога.

Эпитафия Вийона (Баллада повешенных)
Перевод с французского Юрия Кожевникова

Коль после нас еще вам, братья, жить,
Не следует сердца ожесточать:
К тому, кто может жалость проявить,
Верней снисходит Божья благодать.
Нас вздернули, висим мы – шесть иль пять.
Плоть, о которой мы пеклись годами,
Гниет, и скоро станем мы костями,
Что в прах рассыплются у ваших ног.
Чужой беды не развести руками,
Молитесь, чтоб грехи простил нам Бог.

Эпитафия
(Баллада повешенных)
Перевод с французского Аркадия Застырца

О, братья, все, кто после нас живет,
Не ополчитесь против нас в сердцах:
Помилуете нас – и в свой черед
Помилует вас Бог на Небесах.
Мы, пятеро, висим, внушая страх,
И сколько жиру тело ни скопило –
На привязи поедено и сгнило.
Мы скоро станем прахом и золой.
Чье сердце состраданья не избыло,
За наших душ молитесь упокой.

Все люди – братья: братьям не идет
Презрение с насмешкой на устах
Закон нам предъявил суровый счет:
Не всем дано жить в праведных трудах.
Простите нас, поверженных во прах,
Хоть ради той, которая носила
Христа, Чья да пребудет с нами сила
И да хранит от встречи с сатаной.
Мы умерли, но где для нас могила?
За наших душ молитесь упокой.

То моет ливень, то наоборот –
Просохнув, тлеем в солнечных лучах,
Глаза нам ворон клювом достает,
Сорока щиплет бороду и пах,
Мотает ветер нас, за взмахом взмах,
Туда, сюда – как в колоколе било,
Куда ни дунь – туда и потащило
Безжалостной невидимой рукой…
Пускай вам наше братство и постыло,
За наших душ молитесь упокой.

Владыка Иисус, твое лишь мило
Нам Царствие. Не дай, чтоб обратила
Геенна нас в вассалов под землей.
Не смейтесь, люди, над судьбой унылой,
За наших душ молитесь упокой.

Вийон Ф. Завещание. – Харьков: Фолио, 2009. – С. 254, 256.

Год выпуска : 2005
Страна : Южная Корея
Жанр : дорама, драма, исторический, романтика
Продолжительность : 1 сезон
Перевод : Русские субтитры

Режиссер : Ли Пён Хун
В ролях : Рю Джин, Гу Хе Сон, Ли Бо Ён, Чо Хён Чжэ, Хан Бо Пэ, Чон Джэ Гон, Ли Хи До, Мэн Сан Хун, Хо Ён Ран, Чон Сон Гён, Ли Чхан Хун, Им Хён Сик, Хан Ин Су

Описание Сериала : Сериал основан на одной из старейших народных корейских песен. Су Дон был незаконнорожденным сыном императора Пэкче (одно из Трёх древних корейских королевств). Но с помощью принцессы Сон Хва, дочери императора Силла (другое королевство из Трёх древних корейских королевств), он смог преодолеть все трудности и занять свое место на престоле.

В священную ночь, когда весь народ Пэкче обязан был пребывать в посте, бдении и молитве, царь предался любви с девушкой-танцовщицей, чарующий танец которой он случайно подсмотрел. Подобный поступок для скорбящего народа Пэкче, оплакивающего своё попранное величие, был сродни глумлению. Случившееся постарались скрыть, но в ту ночь было зачато дитя - и царь велел девушке бежать, куда глаза глядят, дабы спасти себя и ребёнка, вручив ей на прощание кулон, который могут носить только сыновья царя, на случай, если родится сын.

А у девушки-то был возлюбленный жених, мечтающий поскорее стать мастером в Тхэхаксе, городке учёных, художников и ремесленников Пэкче, дабы поскорее жениться на своей любимой. Он не знает правды о ребёнке и чувствует себя преданным.

Но именно к нему направляет учиться своего сына, не знающего ничего об отце, наша несчастная мать. Она желает, чтобы сын был столь же умён и образован, как мастер Мок Расу, дабы с честью в будущем предстать пред очами своего настоящего отца - царя Пэкче.

Мальчишка, выросший безотцовщиной, надеялся увидеть в мастере своего отца, а встретил лишь ледяное презрение преданного мужчины. Но последняя воля его погибшей матери была получить признание от этого ненавистного мастера. Наш юный герой не знает, кто он и кто его отец, он вынужден жить подле ненавистного человека, и единственный ключик к тому, кто он, это сапфировый кулон.

Будучи на краю отчаяния, он встречает прекрасную девицу, танцующую так же дивно, как его убиенная матушка. Он влюбляется в неё, но его любовь влечёт за собой гибель его друзей. Чувство вины, отчаяние, ненависть, удары судьбы - взращивают будущего великого царя Му, предпоследнего монарха Пэкче, давшего последний достойный отпор захватническому натиску царства Силла.

Смотреть онлайн сериал: Баллада о Су Доне (Песнь Содона) - Ballad of Suh Dong (2005)

01 серия (Reborn) 02 серия (Reborn) 03 серия (Reborn) 04 серия (Reborn) 05 серия (Reborn) 06 серия (Reborn) 07 серия (Reborn) 08 серия (Reborn) 09 серия (Reborn) 10 серия (Reborn) 11 серия (Reborn) 12 серия (Reborn) 13 серия (Reborn) 14 серия (Reborn) 15 серия (Reborn) 16 серия (Reborn) 17 серия (Reborn) 18 серия (Reborn) 19 серия (Reborn) 20 серия (Reborn) 21 серия (Reborn) 22 серия (Reborn) 23 серия (Reborn) 24 серия (Reborn) 25 серия (Reborn) 26 серия (Reborn) 27 серия (Reborn) 28 серия (Reborn) 29 серия (Reborn) 30 серия (Reborn) 31 серия (Reborn) 32 серия (Reborn) 33 серия (Reborn) 34 серия (Reborn) 35 серия (Reborn) 36 серия (Reborn) 37 серия (Reborn) 38 серия (Reborn) 39 серия (Reborn) 40 серия (Reborn) 41 серия (Reborn) 42 серия (Reborn) 43 серия (Reborn) 44 серия (Reborn) 45 серия (Reborn) 46 серия (Reborn) 47 серия (Reborn) 48 серия (Reborn) 49 серия (Reborn) 50 серия (Reborn) 51 серия (Reborn) 52 серия (Reborn) 53 серия (Reborn) 54 серия (Reborn) 55 серия (Reborn) 01 серия (Zoloto) 02 серия (Zoloto) 03 серия (Zoloto) 04 серия (Zoloto) 05 серия (Zoloto) 01 серия (Reborn) 02 серия (Reborn) 03 серия (Reborn) 04 серия (Reborn) 05 серия (Reborn) 06 серия (Reborn) 07 серия (Reborn) 08 серия (Reborn) 09 серия (Reborn) 10 серия (Reborn) 11 серия (Reborn) 12 серия (Reborn) 13 серия (Reborn) 14 серия (Reborn) 15 серия (Reborn) 16 серия (Reborn) 17 серия (Reborn) 18 серия (Reborn) 19 серия (Reborn) 20 серия (Reborn) 21 серия (Reborn) 22 серия (Reborn) 23 серия (Reborn) 24 серия (Reborn) 25 серия (Reborn) 26 серия (Reborn) 27 серия (Reborn) 28 серия (Reborn) 29 серия (Reborn) 30 серия (Reborn) 31 серия (Reborn) 32 серия (Reborn) 33 серия (Reborn) 34 серия (Reborn) 35 серия (Reborn) 36 серия (Reborn) 37 серия (Reborn) 38 серия (Reborn) 39 серия (Reborn) 40 серия (Reborn) 41 серия (Reborn) 42 серия (Reborn) 43 серия (Reborn) 44 серия (Reborn) 45 серия (Reborn) 46 серия (Reborn) 47 серия (Reborn) 48 серия (Reborn) 49 серия (Reborn) 50 серия (Reborn) 51 серия (Reborn) 52 серия (Reborn) 53 серия (Reborn)

Посвящается Эмрису Хьюзу

Пришла в столицу англичан
Посылка из Хартума.
В порту грузоподъемный кран
Извлек ее из трюма.

И стали думать и гадать
Стоявшие у крана:
"Что за таинственную кладь
Прислали из Судана?

Быть может, это саркофаг,
Где был во время óно
Пропитанный бальзамом прах
Супруги фараона?"

Нет, прорезиненный брезент
И толстая фанера
Скрывали медный монумент
Виконта Китченера.

Изображен он был верхом
В седле кавалерийском
На тонконогом и сухом
Коне своем английском.

Над кем победы одержал,
Чему обязан славой
Суровый этот генерал,
Подтянутый и бравый?

Железом он смирил Судан.
За это англичане
Ему из меди истукан
Поставили в Судане.

И долго-долго эту медь
На площади столицы
Покорно должен был терпеть
Суданец темнолицый.

Когда же рабская страна
Республикою стала,
По месту жительства она
Послала генерала.

И вот почтенный этот лорд,
Гроза племен Судана,
К себе домой, в английский порт,
Пожаловал нежданно...

Но ежели такую кладь
Без всяких церемоний
В Европу станут посылать
Народы всех колоний, -

Над Темзой выстроившись в ряд,
Литые генералы
Дорогу людям преградят
В прибрежные кварталы!

Впервые в газете "Правда", 1959, № 164, 13 июня. По словам сына поэта - И.С. Маршака, стихотворение написано под впечатлением разговора с Эмрисом Хьюзом, сообщившим, что из африканских стран - бывших колоний Англии - в Лондон привозят скульптурные памятники генералов и других завоевателей, установленные когда-то англичанами в столицах этих государств.

Эмрис Хьюз - см. прим. к стих. "На родине Бернса" .

Китченер Гораций Герберт (1850-1916) - английский фельдмаршал. В 1886-1888 годах генерал-губернатор Восточного Судана. В 1895-1898 годах в качестве командующего английскими войсками в Египте руководил жестоким подавлением восстания в Судане (Махдистов восстание).